 |  Matthew Le Tissier(23 Марта 12 в 12:41) |
играл - Два ваших чемпионства в составе
"Спартака" были "чистыми"?
- Я уже говорил, что святых команд в
чемпионате Союза не было. Про один
случай в мою бытность спартаковцем
уже рассказал. Но вот за золото 1987 года Бескову надо в Тарасовке памятник
поставить. У киевлян была
предсказуемая фора на старте турнира,
против нас же все бились в полную
силу. Но мы эту фору отыграли.
- А как было в 1989–м, при Романцеве? - Пока я не уехал во французский "Ред
Стар", все было честно. Хотя однажды
Романцев хотел договориться.
- Это с кем же?
- Тбилисцы предложили "раскатать" у
них дома. Но я выступил категорически против, и мы выиграли 2:1. Это был мой
последний матч перед отъездом. А вот
после него, по моей информации,
договорные матчи "Спартак" играл.
- Еще один тонкий момент. Если именно
тренеры давали установку «помочь» соперникам, то ведь таким образом
вешали на себя компромат и могли
попасть в зависимость от игроков.
- Верное замечание! Особенно именитых
и ведущих игроков. Другое дело, что
толку-то от этого никакого не было. - Почему?
- Потому что сказать они об этом никому
не могли, в том числе и прессе. Ведь
говорить придется и про себя как
соучастника.
- Когда вы один выступили против помощи "Жальгирису", проблемы в
команде появились?
- Еще какие! Я и раньше вел себя
независимо, близок ни с кем не был, а
тут в команде появился человек,
который может в любой момент об этом рассказать. Меня спасало то, что я
был заметной фигурой на поле и к тому
же Бесков ко мне хорошо относился. Но
белой вороной тогда мог позволить
себе быть только ведущий игрок,
особенно если у него с режимом проблем нет. Кстати, с точки зрения
«договорняков» для тренера лучше,
если у него вся команда состоит из
таких.
- Проще отказаться?
- Конечно. Представьте, все игроки категорически отказываются устраивать
цирк. Тогда тренер может сказать
руководству: «Извините, я ничего
сделать не могу. Все отказываются». И
ничего бы высшее руководство ни
сделало. Другое дело, что таких честных и принципиальных игроков было очень
мало.
